Реми-Фюрси Дескарсен, его лечащий врач и Смерть

— Ха-ха, ну вот вы, милейший, и попались. Вы только посмотрите, месье Дескарсен, наш гость сам загнал себя в угол.

Сияющий доктор, довольно указал на расположенную перед ним шахматную доску. Диспозиция фигур на ней, действительно, говорила о том, что врачу осталось сделать всего один ход. Впрочем, его противник прекрасно это понимал, а потому уже поднялся со своего стула, чтобы, сохраняя чувство собственного достоинства, пожать руку победителя и удалиться прочь.

— Вот сейчас мы ферзя на b2 и вам мат, господин Смерть,— заключил доктор,— протягивая поверженному сопернику пухлую, слегка вспотевшую от волнения ладонь. Смерть кивнул и одарив врача холодным рукопожатием, поспешно вышел из дома.

Еще раз улыбнувшись ему вслед, доктор повернулся к пациенту, который всю партию пролежал в постели, лишь изредка слабо постанывая. Всю прошедшую неделю его мучила страшная лихорадка, почти лишившая его жизненных сил. Теперь же, после ухода нежданного гостя, его лицо внезапно стало наливаться румянцем, а в изможденные члены стала возвращаться уверенность и жажда движений.

— Ну вот и все, месье Дескарсен,— произнес доктор,— моя миссия выполнена. Риска для жизни больше нет, болезнь отступает и вскоре вы сами в этом убедитесь. Попросите служанку приготовить бульон, пейте воду и обязательно на свежий воздух. Сегодня же. А там, глядишь, уже завтра будете, как новенький.

— Но это просто невероятно. Я бы ни за что не поверил в то, что только что увидел, если бы это не произошло со мной,— состояние пациента улучшалось прямо на глазах. Теперь он даже смог самостоятельно сесть и разговаривал с врачом без особого труда,— сколько же я вам должен за такое чудесное исцеление, месье доктор?

— Ой, пустяки. Не думайте о деньгах, милейший. Встанете на ноги, там сочтемся. Ну что-то я с вами заболтался,— доктор торопливо поднялся со своего стула,— пора мне, дела ждут.

Как только он покинул помещение, Реми-Фюрси Дескарсен поднялся с постели и подошел к распахнутому окну. Парижская осень всегда поражала его своим великолепием и было бы смертным грехом не прикоснуться к нему прямо сейчас. Однако, насладиться им в полной мере, художнику помешал настойчивый стук в дверь.

— Кто там?— осведомился Дескарсен.

— Национальная жандармерия, немедленно открывайте!

Нетвердой рукою художник отворил дверь.

— Вы обвиняетесь в контрреволюционной деятельности и подстрекательстве к мятежу. Взять его!

Двое дюжих жандармов подхватили Дескарсена под руки и силой вышвырнули на улицу. Уже оказавшись на мостовой художник краем глаза заметил стоявшего позади них Смерть, очевидно пришедшего взять реванш.